Неточные совпадения
Когда он узнал всё, даже до
той подробности, что она только
в первую
секунду не могла не покраснеть, но что потом ей было так
же просто и легко, как с первым встречным, Левин совершенно повеселел и сказал, что он очень рад этому и теперь уже не поступит так глупо, как на выборах, а постарается при первой встрече с Вронским быть как можно дружелюбнее.
Но тотчас
же над переносьем его явилась глубокая складка, сдвинула густые брови
в одну линию, и на
секунду его круглые глаза ночной птицы как будто слились
в один глаз, формою как восьмерка. Это было до
того странно, что Самгин едва удержался, чтоб не отшатнуться.
— Да, знаю, — откликнулся Кутузов и, гулко кашлянув, повторил: — Знаю, как
же… — Помолчав несколько
секунд, добавил, негромко и как-то жестко: — Она была из
тех женщин, которые идут
в революцию от восхищения героями. Из романтизма. Она была человек морально грамотный…
Но рассматривал он меня лишь мгновение, всего
секунд десять; вдруг самая неприметная усмешка показалась на губах его, и, однако ж, самая язвительная,
тем именно и язвительная, что почти неприметная; он молча повернулся и пошел опять
в комнаты, так
же не торопясь, так
же тихо и плавно, как и пришел.
Он просыпается по будильнику. Умывшись посредством машинки и надев вымытое паром белье, он садится к столу, кладет ноги
в назначенный для
того ящик, обитый мехом, и готовит себе, с помощью пара
же,
в три
секунды бифштекс или котлету и запивает чаем, потом принимается за газету. Это тоже удобство — одолеть лист «Times» или «Herald»: иначе он будет глух и нем целый день.
Когда дверь затворилась за Приваловым и Nicolas,
в гостиной Агриппины Филипьевны несколько
секунд стояло гробовое молчание. Все думали об одном и
том же — о приваловских миллионах, которые сейчас вот были здесь, сидели вот на этом самом кресле, пили кофе из этого стакана, и теперь ничего не осталось… Дядюшка, вытянув шею, внимательно осмотрел кресло, на котором сидел Привалов, и даже пощупал сиденье, точно на нем могли остаться следы приваловских миллионов.
— Шутки
в сторону, — проговорил он мрачно, — слушайте: с самого начала, вот почти еще тогда, когда я выбежал к вам давеча из-за этой занавески, у меня мелькнула уж эта мысль: «Смердяков!» Здесь я сидел за столом и кричал, что не повинен
в крови, а сам все думаю: «Смердяков!» И не отставал Смердяков от души. Наконец теперь подумал вдруг
то же: «Смердяков», но лишь на
секунду: тотчас
же рядом подумал: «Нет, не Смердяков!» Не его это дело, господа!
Ибо едва только я скажу мучителям: «Нет, я не христианин и истинного Бога моего проклинаю», как тотчас
же я самым высшим Божьим судом немедленно и специально становлюсь анафема проклят и от церкви святой отлучен совершенно как бы иноязычником, так даже, что
в тот же миг-с — не
то что как только произнесу, а только что помыслю произнести, так что даже самой четверти
секунды тут не пройдет-с, как я отлучен, — так или не так, Григорий Васильевич?
Услуги его могли бы пригодиться, пожалуй, хоть сейчас
же: помогать Вере Павловне
в разборке вещей. Всякий другой на месте Рахметова
в одну и
ту же секунду и был бы приглашен, и сам вызвался бы заняться этим. Но он не вызвался и не был приглашен; Вера Павловна только пожала ему руку и с искренним чувством сказала, что очень благодарна ему за внимательность.
Теперь пожарное дело
в Москве доведено до совершенства, люди воспитанны, выдержанны, снабжены всем необходимым. Дисциплина образцовая — и
та же былая удаль и смелость, но сознательная, вооруженная технической подготовкой, гимнастикой, наукой… Быстрота выездов на пожар теперь измеряется
секундами.
В чистой казарме, во втором этаже, дежурная часть — одетая и вполне готовая.
В полу казармы широкое отверстие, откуда видны толстые, гладко отполированные столбы.
Уйди, Рогожин, тебя не нужно! — кричала она почти без памяти, с усилием выпуская слова из груди, с исказившимся лицом и с запекшимися губами, очевидно, сама не веря ни на каплю своей фанфаронаде, но
в то же время хоть
секунду еще желая продлить мгновение и обмануть себя.
Два давешних глаза,
те же самые, вдруг встретились с его взглядом. Человек, таившийся
в нише, тоже успел уже ступить из нее один шаг. Одну
секунду оба стояли друг перед другом почти вплоть. Вдруг князь схватил его за плечи и повернул назад, к лестнице, ближе к свету: он яснее хотел видеть лицо.
Князь быстро повернулся и посмотрел на обоих.
В лице Гани было настоящее отчаяние; казалось, он выговорил эти слова как-то не думая, сломя голову. Аглая смотрела на него несколько
секунд совершенно с
тем же самым спокойным удивлением, как давеча на князя, и, казалось, это спокойное удивление ее, это недоумение, как бы от полного непонимания
того, что ей говорят, было
в эту минуту для Гани ужаснее самого сильнейшего презрения.
Ведь это самое бывало
же, ведь он сам
же успевал сказать себе
в ту самую
секунду, что эта
секунда, по беспредельному счастию, им вполне ощущаемому, пожалуй, и могла бы стоить всей жизни.
Вероятно, — прибавил он, улыбаясь, — это
та же самая
секунда,
в которую не успел пролиться опрокинувшийся кувшин с водой эпилептика Магомета, успевшего, однако,
в ту самую
секунду обозреть все жилища Аллаховы».
И, сливаясь
в единое, миллионнорукое тело,
в одну и
ту же, назначенную Скрижалью,
секунду, мы подносим ложки ко рту и
в одну и
ту же секунду выходим на прогулку и идем
в аудиториум,
в зал Тэйлоровских экзерсисов, отходим ко сну…
Одну
секунду во мне —
то самое несчастное утро, и вот здесь
же, возле стола — она рядом с I, разъяренная… Но только
секунду — и сейчас
же смыто сегодняшним солнцем. Так бывает, если
в яркий день вы, входя
в комнату, по рассеянности повернули выключатель — лампочка загорелась, но как будто ее и нет — такая смешная, бедная, ненужная…
— Значит, будет. Берегитесь, Кириллов, я слышал, что именно так падучая начинается. Мне один эпилептик подробно описывал это предварительное ощущение пред припадком, точь-в-точь как вы; пять
секунд и он назначал и говорил, что более нельзя вынести. Вспомните Магометов кувшин, не успевший пролиться, пока он облетел на коне своем рай. Кувшин — это
те же пять
секунд; слишком напоминает вашу гармонию, а Магомет был эпилептик. Берегитесь, Кириллов, падучая!
Пришелец еще несколько
секунд смотрел
в это лицо… Несмотря на
то, что Матвей был теперь переодет и гладко выбрит, что на нем был американский пиджак и шляпа, было все-таки что-то
в этой фигуре, пробуждавшее воспоминания о далекой родине. Молодому человеку вдруг вспомнилась равнина, покрытая глубоким мягким снегом, звон колокольчика, высокий бор по сторонам дороги и люди с такими
же глазами, торопливо сворачивающие свои сани перед скачущей тройкой…
Но когда ты знаешь наверное, что ты всякую
секунду можешь исчезнуть без малейшей возможности ни для себя, ни для
тех, кого ты вовлечешь
в свою ошибку, поправить ее, и знаешь, кроме
того, что бы ты ни сделал во внешнем устройстве мира, все это очень скоро и так
же наверно, как и ты сам, исчезнет, не оставив следа,
то очевидно, что не из-за чего тебе рисковать такой страшной ошибкой.
Но это продолжалось всего одну
секунду; он опустил голову, и лицо его приняло снова строгое, задумчивое выражение. Мало-помалу он снова вмешался
в разговор, но речь его была отрывиста, принужденна. Беседа шла страшными извилинами, предмет россказней изменялся беспрерывно между пильщиком и шерстобитом, но со всем
тем строгое, задумчивое лицо Глеба оставалось все
то же.
А публика еще ждет. Он
секунду, а может быть, полминуты глядит
в одну и
ту же точку — и вдруг глаза его, как серое северное море под прорвавшимся сквозь тучи лучом солнца, загораются черным алмазом, сверкают на миг мимолетной улыбкой зубы, и он, радостный и оживленный, склоняет голову. Но это уж не Гамлет, а полный жизни, прекрасный артист Вольский.
Когда Рославлев перестал читать, товарищ его взял назад бумажку, разорвал на мелкие части и проглотил; потом бросился на постелю и
в ту же самую
секунду заснул мертвым сном.
В тот же момент со всех баркасов с плеском и криками ринулись
в воду вниз головами десятки крепких, мускулистых тел. Прошло
секунды три-четыре. Пустые лодки покачивались, кланяясь. Взбудораженная вода ходила взад и вперед… Потом одна за другой начали показываться над водою мотающиеся фыркающие головы, с волосами, падающими на глаза. Позднее других вынырнул с крестом
в руке молодой Яни Липиади.
И тотчас из ясеневого ящика выглянула причесанная, светлая, как лен, голова и синие бегающие глаза. За ними изогнулась, как змеиная, шея, хрустнул крахмальный воротничок, показался пиджак, руки, брюки, и через
секунду законченный секретарь, с писком: «Доброе утро», вылез на красное сукно. Он встряхнулся, как выкупавшийся пес, соскочил, заправил поглубже манжеты, вынул из карманчика патентованное перо и
в ту же минуту застрочил.
В горле у него что-то точно оборвалось и захлестнулось. Щавинский быстро оглядел его
в профиль. Неожиданное, не виданное до сих пор выражение нежной мягкости легло вокруг рта и на дрогнувшем подбородке штабс-капитана, и глаза его засияли
тем теплым, дрожащим светом, который светится сквозь внезапные непроливающиеся слезы. Но он тотчас
же справился с собой, на
секунду зажмурился, потом повернул к Щавинскому простодушное, бессмысленное лицо и вдруг выругался скверным, длинным русским ругательством.
Всюду движение и всё движение, нет ни одной сотой
секунды покоя, — как
же я уловлю действительность, как познаю её, если сам я
в каждый данный момент не
то, чем был, и не
то, чем буду
в следующий?
Но хорошее так
же кратко, как редко красивое;
то, что видел он, — он видел несколько
секунд, ибо девушка вдруг подняла голову и с гневным криком быстро опустилась
в воду по шею.
Студент и землемер легли на лавки, головами под образа и ногами врозь. Степан устроился на полу, около печки. Он потушил лампу, и долго было слышно, как он шептал молитвы и, кряхтя, укладывался. Потом откуда-то прошмыгнула на кровать Марья, бесшумно ступая босыми ногами.
В избе было тихо. Только сверчок однообразно, через каждые пять
секунд, издавал свое монотонное, усыпляющее цырканье, да муха билась об оконное стекло и настойчиво жужжала, точно повторяя все одну и
ту же докучную, бесконечную жалобу.
Но вы зададите опять вопрос: зачем
же ее не спас от злодейства? О, я тысячу раз задавал себе потом этот вопрос — каждый раз, когда, с холодом
в спине, припоминал
ту секунду. Но душа моя была тогда
в мрачном отчаянии: я погибал, я сам погибал, так кого ж бы я мог спасти? И почем вы знаете, хотел ли бы еще я тогда кого спасти? Почем знать, что я тогда мог чувствовать?
Он обернулся к ней. На губах ее играла усмешка, незнакомая ему, и вся она — круглая, мягкая и свежая, как всегда,
в то же время была какая-то новая, чужая. Она переводила свои зеленоватые глаза с отца на сына и грызла арбузные семечки белыми мелкими зубами. Яков тоже с улыбкой рассматривал их, и несколько неприятных Василию
секунд все трое молчали.
Я сказал, что заснул незаметно и даже как бы продолжая рассуждать о
тех же материях. Вдруг приснилось мне, что я беру револьвер и, сидя, наставляю его прямо
в сердце —
в сердце, а не
в голову; я
же положил прежде непременно застрелиться
в голову, и именно
в правый висок. Наставив
в грудь, я подождал
секунду или две, и свечка моя, стол и стена передо мною вдруг задвигались и заколыхались. Я поскорее выстрелил.
Дал ей образ, встал он перед ней на колена, слезы вижу и у него на глазах; благословила его, знаете, но как только образ-то принял у нее, зарыдала, застонала; он
ту же секунду драла…
в повозку, да и марш; остался я, делать нечего, при старухе.
И
в ту же, казалось,
секунду и река, и темная ночь, и синее небо вздрогнули и загудели, и трудно было понять, откуда выходил этот густой, дрожащий от полноты, могучий и бодрый звук.
— «Петрель»? — переспросил янки и на
секунду задумался, словно бы соображая, какой цифрой узлов огорошить, сохранив
в то же время хотя бы тень правдоподобия. — Да
в бакштаг при брамселях узлов 17 бегает! — прибавил он с самым серьезным видом.
А старший штурман,
в своем стареньком люстриновом сюртучке и
в сбитой на затылок белой фуражке, уже с секстаном
в руке ловит полдень. Ловит его и Ашанин. Помощник старшего штурмана, молодой прапорщик Мурашкин, отсчитывает
в это время
секунды на часах.
То же делает для Ашанина гардемарин Иволгин.
Тот сию
же секунду взял со стола перо с длинною ручкою из розового коралла, развернул золотообрезную книгу
в темном сафьяне и начертал на надлежащем месте: против имени Monsieur Borné наименование его патрона: «Pieux Justin». [Блаженный Устин (франц.).]
Но вот Глафира зажгла огонь, и
в ту же самую
секунду Жозеф сделал самодовольное «у-у-ф», и добавил: «фу ты, господи, как я вспотел!»
В один миг,
в одну
секунду промелькнула перед ним с быстротой молнии все небольшое прошлое его жизни: потеря родителей… заботы о нем сестры… гимназия, встреча с Милицей… их совместный побег на войну, совместная
же разведочная служба… И опять Милица, милая Милица, с её замкнутым, серьезным не по летам лицом, с её синими глазами, и задумчивыми и энергичными
в одно и
то же время.
В тот же миг точно пчелиный рой оглушил меня своим жужжаньем. Но это продолжалось лишь
секунду. Девочки, учившие вслух уроки, болтавшие и смеявшиеся с подругами, мигом смолкли при входе начальницы. Они все вскочили со своих мест и, приседая, приблизились к нам. Между ними находилась маленькая, толстенькая дама
в синем платье.
В тот же вечер Юрик кликнул Митьку, гонявшего голубей на голубятне. Митька кубарем скатился с лестницы и
в одну
секунду предстал перед лицом своего юного начальства. Нужно сказать, что с первого
же дня знакомства Митька поступил под команду Юрика и исполнял каждое желание маленького барчонка.
Он подрос и окреп за эти два года. Прекрасно управляет своими ножками и умеет презабавно лепетать. «Сиятельная» нянька обращается с ним великолепно, зато мне самой делает жизнь невыносимой
в полном смысле этого слова. Она не
в меру требовательна ко мне, не считается с моими скудными средствами и желает во что бы
то ни стало забрать меня
в свои руки. Особенно
же невзлюбила она Анюту и каждую
секунду бегает жаловаться на нее.
Не прошло, казалось, и нескольких
секунд, как
в той же стороне сада, только как будто несколько далее, послышался продолжительный свист.
— Ты не понимаешь дела. Несмотря на твои молодые годы, ты очень много потеряешь
в военной службе. Если бы я назначал тебя к этой службе,
то записал бы
в полк при самом рождении, это я мог бы сделать легко, тогда шестнадцати лет, явившись на службу, ты был бы уже офицером гвардии и мог бы выйти
в армию капитаном или секунд-майором… Теперь
же тебе, знай это, придется начинать с солдата.
Август Матвеич заметил это и тихо пожал под столом мою руку. Я посмотрел на его солидное и красивое лицо, и опять, по какой-то странной ассоциации идей, мне пришли на память никогда себе не изменяющие английские часы
в длинном футляре с грагамовским ходом. Каждая стрелка ползет по своему назначению и отмечает часы, дни, минуты и
секунды, лунное течение и «звездные зодии», а все
тот же холодный и безучастный «фрон»: указать они могут всё, отметят всё — и останутся сами собою.
Нельзя, видно, смотреть на мир падших женщин en bloc [
в целом (фр.).] (как любил выражаться Домбрович), спасать их насильно и признавать, что во всем мире действует одна и
та же сила. Хорошо ли я делаю, что так рассуждаю? Мне бы не следовало ни на одну
секунду разлучаться с Лизаветой Петровной. С ней только я дышу воздухом любви, правды и света.
Прошлась я взад и вперед, нет Clémence. Надо было ехать ни с чем.
В коридоре бельэтажа я остановилась и почти спряталась
в угол. Из ложи вышел Домбрович со светло-каштановым домино… Капельдинер затворил дверь. Из
той же ложи через две-три
секунды выходит маска. Повернулась ко мне: Clémence. Я почти кинулась на нее.
Верно! Как слепы эти счастливые люди. Неверно! Тысячу раз неверно! И проклянете
тот день, когда ваши часы пойдут так правильно, что ни
в одной убитой минуте вы не ошибетесь, и маленькие часики далеко от вас будут отбивать такие
же грустные и пустые
секунды!
— Да, да, — рассеянно сказал князь Андрей. — Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, — начал он опять, — я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, оскорбили и оскорбляют меня всякую
секунду. Они враги мои, они преступники все по моим понятиям. И так
же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои,
то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали
в Тильзите.
Они замолчали на несколько
секунд. Потом вдруг
в одно и
то же время повернулись друг к другу и начали что-то говорить. Пьер начал с самодовольствием и увлечением; Наташа, — с тихою, счастливою улыбкой. Столкнувшись, они оба остановились, давая друг другу дорогу.